Рубрика: Новости литературы и культуры

Чем отличается детский писатель от взрослого? В периоды творчества детский писатель должен быть счастлив. Это его профессиональная обязанность.

• Сергей Махотин,
• счастливый человек

Раз в сто лет мир сходит с ума. Это нормально, говорят историки. Этого следовало ожидать, говорят психологи.

Но сто лет назад мы еще не жили, поэтому такая жизнь нам в новинку. Мы пока не привыкли к тому, что короли, президенты и премьеры по утрам радостно сообщают нам из телевизора или из «Ютуба»: «А мы сошли с ума! А мы сошли с ума!..»

Какая досада, думаем мы.

Чтобы сохранить хотя бы свой рассудок, невольно хватаемся за что-то нормальное. Рыбак берет удочку и отправляется на рыбалку. Футболист берет мяч и убегает на футбольное поле. Врач выбирает скальпель потоньше и идет в операционную. Космонавт садится в ракету и улетает в космос. Читатель тихонько пробирается в детскую и, пока дети спят, утаскивает с полки детскую книжку.

В детской книжке все заканчивается хорошо, а это очень важно для того, чтобы утром проснуться более или менее вменяемым человеком.

В критические эпохи детские поэты и прозаики спасают народы, как дед Мазай спасал зайцев. Поэты — люди не жадные: делятся своим счастьем с детьми, а взрослым подают пример здравомыслия. Пример того, что можно жить как облака в небе, как божьи коровки на ладошке, как ромашки в поле.

Взрослые писатели, к сожалению, на роль божьих коровок не подходят — уж очень они взрослые. Им недосуг летать с ладошки на ладошку.

А детский писатель только с виду похож на взрослого; в душе — трехлетний ребенок. Он еще никому ничего не должен. Редактор или издатель не прижмет его к стенке: почему ты не написал о гномах?.. — ты разве не слышал, что они учредили премию на лучшее произведение о самих себе! И почему это ты до сих пор не высказался о муми-троллях? А отчего не поддержал стихами коротышек? — это выглядит подозрительно… Ну и главное: где сказка о попугаях? — они снова идут на выборы, а ты тянешь…

Конечно, и детскому писателю порой несладко. Ведь быть талантливым, веселым и добрым человеком — за это не платят. За это просто любят.

Все, что я написал выше, — лишь предисловие к тому, чтобы представить вам стихи детского поэта Сергея Махотина.

Дата

70 лет назад в Сочи родился поэт Сергей Анатольевич Махотин.

Кстати

Сергей Махотин — один из создателей фестиваля молодых детских писателей «Как хорошо уметь писать», который уже в 15-й раз пройдет в Санкт-Петербурге с 6 по 8 октября.

Избранное Сергея Махотина

Летний вечер

• Я сегодня сам не свой,
• Потому что вдруг
• Я открыл, что я — живой
• И живой — мой друг.
• Засмеялись вдруг глаза
• У живого пса,
• И живая стрекоза
• Взмыла в небеса.

• Ветер веткой зашуршал
• И лизнул в лицо.
• За рекою конь заржал,
• И мышонок пробежал
• В норку под крыльцо.
• На траву ложится тень,
• Гаснут облака
• Я шепчу:
• — До завтра, день,
• Ветер,
• лес,
• река…

Я слонялся без цели

• Мне папа сказал:
• «Не слоняйся без цели!»
• Я с папою спорить не стал:
• Не видел он, как журавли
• пролетели
• И дождь им вослед проскакал.
• Мой занятый папа
• заметил едва ли,
• Как капли в траве шелестят,
• Как рыжая кошка
• скрывает в подвале
• Своих неуклюжих котят.
• Мне лист тополиный
• на кепку садился,
• И ветер гонялся за мной.
• А бедный мой папа с балкона
• сердился
• И звал меня срочно домой.
• …И долго потом
• вспоминал я в постели,
• Как листья шумели,
• вороны галдели,
• Как лужи меня
• отпускать не хотели,
• Как весело было слоняться
• без цели!

Море в банке

• Боря сильно загорел.
• Петя сильно заболел.
• Петя медленно в палате
• Поправляется.
• Лучший друг к нему
• в халате
• Направляется.
• Он принес в подарок Пете
• Банку, лучшую на свете.
• Банка доверху полна,
• Угадай-ка: с чем она?
• Не с малиной, не с клубникой
• И не с ящерицей дикой,
• Не с оранжевым жуком
• И не с толстым хомяком.
• Банка с морем!
• Банка с морем!
• Вот каков подарок Борин!
• Волны, штили и туманы,
• Бури, штормы, ураганы
• В этой банке спрятаны,
• В этой банке спят они.
• А прислушаешься к банке —
• Бьют на паруснике склянки,
• Чайки вольные кричат,
• Грозно боцманы ворчат.
• А принюхаешься к банке —
• Море в банке, море в банке
• Пахнет лучше всех морей.
• Выздоравливай скорей!

Ручей

• У реки волна речная,
• У ручья волна — ручная.
• У лесной тропинки
• Мы к ручью присядем
• И по мокрой спинке
• Мы ручей погладим.
• Про муравья
• Минут сорок пять
• Я, наверно, друзья,
• Глядел на трудящегося
• Муравья.
• Упорно хвоинку
• Тащил он в жильё,
• Влезал на травинку.
• Спускался с неё.
• Вдруг тяжкую ношу
• Отбросил он прочь
• И крикнул:
• — Глазеешь?!
• Нет чтобы помочь!

Пластилиновый пёс

• Не сердись на меня,
• Пластилиновый пес:
• Получился кривым
• Пластилиновый нос,
• Пластилиновый хвостик
• Висит, как шнурок,
• И немного помят
• Пластилиновый бок…
• Я потом, может быть,
• Тебя снова
• Слеплю.
• А сейчас я тебя
• И такого
• Люблю.

Перед снегом

• Вот и пора листопада
• Вся отшуршала вчера.
• Нам уже больше не надо
• Листья сгребать для костра.
• Дымом рубашки пропахли,
• Мама печет каравай,
• Спрятаны вилы и грабли
• На зиму в старый сарай.
• Солнце спокойно и ровно
• Гаснет за нашим крыльцом.
• День завершается, словно
• Книга с хорошим концом.

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru

«Призвание литературы не столько в познавательности, сколько в пробуждении чувств»Александр Иванов, заслуженный деятель культуры КР и один из патриархов русскоязычной литературы республики, не нуждается в особом представлении. Известный писатель и публицист, бессменный руководитель «толстого» журнала, открывший десятки новых имен в прозе и поэзии, создатель серии книг «Жизнь замечательных людей Кыргызстана»… Перечислять его регалии и заслуги можно еще очень долго. В ближайшую пятницу, 15 сентября, Александр Иванович отметит свой юбилей. Накануне приятного и знакового для творческих кругов республики события «Российская газета» пригласила его побеседовать о важном.

— Александр Иванович, по сложившейся традиции заранее с днем рождения не поздравляют. Однако близится другой юбилей, о котором нельзя не упомянуть. В следующем году исполнится 55 лет с того дня, когда была опубликована ваша первая книга. Сегодня их у вас далеко за полтора десятка, но написали ли вы главную?

Александр Иванов: Сложный вопрос. Книг за прошедшие годы, действительно, издано немало, и трудно сказать, какую из них можно назвать главной. В творчестве всегда идешь к некоему горизонту. Кажется, что еще чуть-чуть — и он сомкнется, и тогда ты сделаешь, что хотел. Но сколько бы ни шел, горизонт все еще в далекой дали. И, конечно же, не написано еще очень многое, о чем хотелось бы поведать читателям.

— В следующем году вас ведь ждет еще один юбилей — сорок лет на посту главного редактора единственного в республике «толстого» литературного журнала на русском языке — «Литературный Кыргызстан» («ЛК»). Что он для вас — любимое детище, особый творческий проект или миссия?

Александр Иванов: Миссия и детище — такие близкие и родственные в данном контексте понятия… Впрочем, скорее все-таки детище. Свою миссию — знакомить нашего читателя с новой литературой Кыргызстана на русском языке — выполняет «Литературный Кыргызстан». Этот журнал стал для меня своеобразной творческой лабораторией и той линией, которая по сей день проходит рядом с собственным литературным трудом. Бывало, какая-то из этих линий вырывалась вперед. Иногда журнал требовал больше напряжения, сил, и тогда работа над очередной рукописью прерывалась. В первые годы это происходило чаще. Как, впрочем, и в последние.

Я не случайно упомянул о первых годах. Нагрузка в то время была большой. Журнал издавался ежемесячно. В 1987 году мы подняли тираж с четырех до пятидесяти тысяч, уже не нуждались в дотациях и стали самостоятельными! Но тогда, конечно же, и у меня было гораздо больше энергии, и журналом занималась целая редакция, в которой подобрались творчески сильные люди — Евгений Колесников, Светлана Суслова, Валерий Сандлер, Сабырбек Куручбеков, Николай Локтев. Под стать был и авторский актив — Леонид Дядюченко, Вячеслав Шаповалов, Кадыр Омуркулов, Талип Ибраимов. Впервые на страницах «ЛК» печатали некоторые из своих произведений Чынгыз Айтматов, Валентин Пикуль, Евгений Евтушенко, Александр Солженицин… Наш журнал расходился по всему СССР. Только в Москве было около 20 тысяч подписчиков, еще 10 тысяч — в Ленинграде. К сожалению, в начале 1990-х все изменилось. Система распространения разрушилась. Причем не только на постсоветском пространстве, но и внутри Кыргызстана. Бушевала инфляция, и ребята из редакции стали разъезжаться по разным странам. С 1993 года, по сути, мы выпускали журнал практически вдвоем — со Светланой Сусловой.

— Не возникало желания бросить все это?

Александр Иванов: Вопрос — как быть и оставаться ли журналу или прекратить его выпуск, как сделали с подобными журналами почти во всех союзных республиках, — конечно, стоял. Но «Литературный Кыргызстан» стал для меня родным. Бросить его, отдать какому-нибудь бизнесмену, чтобы он превратил его в желтое издание, я не мог.

— А предложения поступали?

Александр Иванов: И немало. К тому же в те годы я был еще и собкором «Литературной газеты», и мне предлагали переехать в Москву, остаться там и работать. Но я отказался, потому что тогда пришлось бы расстаться с журналом и республикой, которой я очень многим обязан. Так что мы пошли вперед через все возникшие буреломы.

Чтобы зарабатывать на выпуски «ЛК», принялись печатать «макулатурные» издания, которые в ту пору уходили с лета. На полученные деньги содержали журнал, покупали для него ту же бумагу, что тоже оказалось в период развала СССР делом очень непростым. Представьте себе, полулегальным способом заказывали ее в Прибалтике. Бумагу нам отгружали, когда появлялась возможность. Потом сообщали дату, когда ждать. А куда ее доставят? Я, к примеру, в последний момент узнал, что вагоны с нашей бумагой прибывают на узкоколейку электролампового завода. Встречаем вдвоем с товарищем вагоны ночью. Зима, холодно. Там же, у рельсов, разжигаем костер, чтобы согреться…

Таким образом все, что требовалось для выпуска журнала, мы находили сами. Позже периодичность, к сожалению, сократилась. А сколько в «ЛК» печаталось прекрасных авторов!.. Внешне облик журнала сегодня гораздо лучше прежнего. Да и содержание особо не пострадало, хотя творческих людей, пишущих на русском языке, в Кыргызстане стало намного меньше.

— Есть ли вообще будущее у русской литературы в Кыргызстане — в связи с миграцией или той же утратой интереса к литературе у населения?

Александр Иванов: Я бы не торопился с прогнозами. В конце 1980-х, когда журнал еще выходил большим тиражом и мы жили очень хорошо, я попросил наших редакционных сотрудников очень коротко написать, какой они представляют жизнь «Литературного Кыргызстана» в недалеком будущем. Фантазия, основываясь на положении в те годы, разыгрывалась бурно. Был даже такой вариант: наши корреспонденты летают над СССР на собственном редакционном самолете и берут материалы у самых именитых писателей, приземляясь буквально у самых их дач.

К чему я веду? Ответить на вопрос о будущем сложно. Время меняется, а сейчас — в ускоренном темпе. Да, демография работает. Когда-то 30 процентов населения Кыргызстана составляли этнические русские, не считая русскоязычных представителей других национальностей. Потом этот процент упал до пяти. Сегодня миграция качнулась и в нашу сторону. Пусть по другой причине, чем прежде, но тем не менее.

Редакции, такой, как в добрые восьмидесятые, возможно, у нас нет, зато члены редколлегии, постоянные авторы журнала — это прочный сплав дарований, таланта и преданности литературе. Называть имена нет смысла — они и так на виду.

— Бытует мнение, что с каждым годом читатель предпочитает все более короткие и емкие тексты, так называемый новояз. Это отразилось на лексиконе авторов, которые публикуются в вашем журнале?

Александр Иванов: В этом плане мы старомодны. Язык, лексика авторов «ЛК» мало изменились. Художник, работая над чьим-то портретом, может несколькими линиями создать видимость сходства с натурой. Но это только видимость. Оживляют лишь детали. То же самое в литературе. Глагол способен, как выразился поэт, жечь сердца людей. Но дать возможность испытывать при чтении всю гамму человеческих чувств вряд ли способен.

Говорят, что произведения таких писателей, как Толстой, Тургенев, надобно для нынешнего читателя уплотнять, усекать, укорачивать до объема рассказов. Чтобы суть происходящего в них оставалась. И все! И опять забывается главное: призвание литературы не столько в познавательности, сколько в пробуждении чувств. А что касается новых слов, кои появляются всякий раз на изломах истории… Они вполне уместны, если используются в соответствии с литературной основой, которая уже сложилась. Но делать это принудительно нельзя. Язык, к сожалению, порой вынужден в какие-то моменты поддаваться насилию, но чуть позже выбрасывает весь этот мусор, как морская волна во время приливов.

— К чему, на ваш взгляд, тянется современный читатель и способен ли ему это дать современный писатель?

Александр Иванов: Вы знаете, кто сегодня самый читаемый из современных писателей России? Я задал этот вопрос «Гуглу». Он ответил: «Владимир Сорокин». Почему? Прежде писатель чувствовал, что его долг — подтягивать уровень читателя. В том числе — в языковом смысле. В последние годы все наоборот. Читатель стал диктовать писателю то, чего он хочет. Появился спрос на нецензурщину с небрежным лексиконом — и тут же появилась такая проза. Получается, что самый главный барометр — читатель. Но ведь его формирует время и общество, а также, если хотите, технический прогресс. У нас произошло снижение требований к культуре и литературе как ее части. Государство, в свою очередь, самоустранилось. Пусть, дескать, писатель пишет то, что хочет, если сможет на этом заработать. В результате мы наблюдаем искривление культурного позвоночника.

Великий поэт Андрей Вознесенский еще в 70-х годах прошлого века нарисовал в одном из стихотворений такую картину: громадный стадион, который заполнили писатели. И на всю эту массу только один или два читателя. Писатели заискивают перед ними. Вознесенский оказался провидцем. Сейчас появилось огромное количество писателей, которые пишут на потребу, мягко говоря, невзыскательной публики.

— Русскоязычная литература подарила человечеству творчество Чынгыза Айтматова. Кыргызстан оставит в мировом наследии что-то, кроме его произведений?

Александр Иванов: В настоящее время? Не думаю. Мы слишком многого хотим. И слишком быстро. В Кыргызстане, к примеру, появился крупный бизнесмен, истинный радетель за культуру, который поставил такой вопрос и занялся организацией конкурсов на лучшее произведение, которое могло бы быть интересным аудитории за пределами республики. Это уже здорово! Однако… Вот мы живем в стране гор. А сколько у нас семитысячников? По пальцам пересчитать. Природа создавала их тысячи лет. А тут… Не слишком ли высоко установлена планка? Не охладит ли она пыл тех, кто делал бы литературу на хорошем современном уровне?

— Что бы вы посоветовали молодым коллегам?

Александр Иванов: Фраза на все времена: держать хвост пистолетом!

Таганрогский художественный музей анонсировал проведение экскурсии, в ходе которой посетителям покажут последствия ракетного удара по городу 28 июля. В тот день здание музея получило серьезные повреждения, всего в центре города пострадали более 20 человек. Минобороны РФ заявляло, что переделанная под ударный вариант ракета С-200 была уничтожена в воздухе и что на землю упали обломки.

"Уважаемые таганрожцы и все неравнодушные к беде, — говорится в объявлении музея, на которое обратили внимание региональные СМИ. — У вас есть возможность посетить территорию пострадавшего музея, ощутить весь масштаб произошедшей трагедии, увидеть эпицентр падения ракеты и последствия".

В анонсе сказано, что экскурсия будет проводиться только по предварительной записи. Отдельно подчеркивается предупреждение, что экскурсия не рекомендуется "особо впечатлительным и до 14 лет".

В группе музея в соцсети инициативу восприняли неоднозначно. Пока одни пользователи высказывают мнение, что это хороший способ напомнить о произошедшем, "ощутить легкую форму реальности войны и проникнуть в происходящее". Другие пишут: "Кто придумал этот бред?", "Вы в себе? Что за танцы на костях?". "Подруга лежала в больнице, у меня квартира в хлам…", "А Министерство культуры Ростовской области в курсе?"

Как превратить однотомник в жанре магического реализма в трехтомный цикл об альтернативной реальности? Насколько сложно интегрировать мифологических героев в современный мир и избежать сравнений с Marvel? И почему Лия Арден променяла средневековый сеттинг на новейшее время? Об этом и многом другом писательница расскажет 30 августа в 18:00 в эфире на  странице группы издательства «Эксмо» ВКонтакте!

Гости:

Лия Арден — писательница, автор трилогии «Мара и Морок», цикла «Потомки Первых», романа «Невеста Ноября» и дилогии «Двойник Запада». Ее книги входят в международные топы продаж.

Дарья Боброва — художница, автор иллюстраций к книгам Лии Арден, в том числе и к новой серии «Нити судьбы».

В Москве пройдет фестиваль искусств «Горький в Парке Горького» — уже второй по счету, посвященный писателю. Организаторы фестиваля (арт-директором является актер, худрук Театра Наций Евгений Миронов) подчеркивают: на этот раз программа «зацепит» сразу две важные юбилейные даты: 155-летие самого Горького и 95-летие парка, носящего его имя.

Всего в программе запланированы более 150 мероприятий: театрализованные шоу, концерты, премьеры спектаклей, кинопоказы, научные диспуты.

«Фестиваль «Горький в Парке Горького» следует принципам Алексея Максимовича и ставит своей задачей выявлять и поддерживать значимое в современной культуре, сохранять литературное наследие великого писателя и знакомить с ним как можно более широкий круг зрителей, — подчеркивает Евгений Миронов. — Мы рады, что в этом году фестиваль приняли еще два города, неразрывно связанные с именем Горького — Казань и Нижний Новгород, а завершается он 10-дневной программой в столичном Парке Горького».

Откроет фестиваль научный диспут «Несвоевременный человек» с участием Евгения Миронова, писателя Павла Басинского, режиссера Дениса Хусниярова, кандидата искусствоведения Николая Песочинского, доктора филологических наук Марины Уртминцевой и других экспертов по творчеству писателя.

Важными событиями фестивальной программы в Москве станут проекты, получившие широкий зрительский отклик в Казани и Нижнем Новгороде. Среди них — концерт «Горький и Ницше» (Нижегородский государственный академический театр оперы и балета им. Пушкина), спектакль «Горький татарин» (Творческое объединение «Алиф», Казань), музыкальный медиаспектакль «Горький. Удалить из друзей» режиссера Юрия Квятковского.

Юрий Квятковский, кстати, создал еще один проект специально для столичного парка — цирковое шоу «Горькийлэнд». А всего для фестиваля в Москве созданы 13 уникальных проектов, в их числе — шоу открытия «Мерцания. Легенды о Данко», серия концертов «Горький. Современники» с участием Алексея Гориболя и известных музыкантов России.

Ждут зрителей, разумеется, и театральные премьеры. Новосибирский театр «Красный факел» и режиссер Семен Серзин представят гостям «Мещан», народный артист России Авангард Леонтьев — моноспектакль «Детство», ожидается и Владимир Кошевой со со спектаклем «Макар Чудра».

С полной афишей фестиваля искусств «Горький в Парке Горького» можно познакомиться на его официальном сайте.

Кстати

В прошлом году фестиваль искусств «Горький в Парке Горького» собрал более 20 тысяч зрителей. Программа была не менее яркой: состоялись спектакль-концерт «Рождение человека» с участием Евгения Миронова, Александры Урсуляк, Юрия Башмета, «Виртуозов Москвы» и ансамбля «Комонь»; спектакль-дефиле «Горький. Человек», спектакль-концерт «Солнце над островом Капри» и концерт «Горький в музыке» с Jukebox Trio и многое другое.

8 августа — день рождения одного из крупнейших русских писателей середины XX века, мастера рассказа, трагически рано ушедшего из жизни.

Юрий Павлович Казаков. Великий мастер, чародей русского рассказа! Пожалуй, третий после Чехова и Бунина. Не в смысле по старшинству и значению — а в том смысле, что поставить его рядом можно только с ними.

И вот как это случилось? Арбатский мальчик, родившийся в 27-м году и не попавший на фронт потому, что в год Победы ему исполнилось 18 лет. Арбатский-то арбатский, родился и провел детство в самом центре Москвы, но родители-то — самые простые, из смоленских крестьян, в юности уехавшие в Москву в поисках заработка. Отец — типографский рабочий, мать служила нянькой в господских домах, потом работала медсестрой. Военное детство, отрочество… Поступил в строительный техникум, потом в Гнесинское музыкальное училище… Хотел играть на виолончели, но этому нужно учиться с детства, разрабатывая пальцы, поэтому перешел на контрабас. Успел поиграть в оркестре МАМТ им. Станиславского и Немировича-Данченко. А потом — новый кульбит судьбы: поступил в Литературный институт им. Горького с рассказом… из американской жизни про «обиженного полисмена». Потом, как гласит легенда, руководитель семинара Константин Паустовский дал студентам задание: написать рассказ о проводах на полустанке. И Казаков написал «На полустанке». О том, как девушка провожает парня в столицу. И это был сразу гениальный рассказ. Он возглавляет любое «избранное» Юрия Казакова.

Судьба этого писателя — лучшее доказательство тому, что рождение гения — чудо, но и одновременно какая-то «химия» из очень разнородных «элементов». Среди «элементов», создавших Казакова, были и судьбы родителей, и детство, проведенное на крышах, где тушили зажигательные бомбы, и послевоенная «оттепель», и случайное вроде бы увлечение музыкой, и Литературный институт с Паустовским… А потом в состав «химии» вошел Иван Бунин, 9-томник которого с трудом пробил Александр Твардовский — тоже из смоленских крестьян. «Пробил», может быть, потому, что Бунин был единственным из великих эмигрантов, кто пришел в восторг от его «Василия Теркина».

Казаков не подражал Бунину, как иногда говорят. Он был буквально инфицирован его стилем, как «высокой болезнью», и, на мой взгляд, затем преодолевал это мощное влияние в своей прозе. Географией этого преодоления стал русский Север, в который Казаков влюбился после первой же поездки, заболев «проклятым Севером» на всю оставшуюся жизнь. Но и свою дань Бунину он все же хотел отдать. Задумал книгу о нем. Во Франции встречался с Борисом Зайцевым и Георгием Адамовичем, знавшими Бунина лично. Они, в свою очередь, высоко оценили его прозу.

Так в Юрии Казакове сплелись русская эмиграция и советская проза. Случилось то, что на самом деле неизбежно должно было произойти. Просто выбор судьбы пал на него.

Но настоящее чудо казаковской прозы в ее неповторимой интонации. Не в емких, порой жестких бунинских деталях, а именно в интонации. Это каким-то непостижимым образом чувствуется уже в названиях его рассказов: «На полустанке», «Тэдди», «Никишкины тайны», «Трали-вали», «Долгие крики»… Друг Казакова Евгений Евтушенко посвятил ему стихотворение с тем же названием — «Долгие крики».

• «Дремлет избушка на том берегу.
• Лошадь белеет на темном лугу.
• Криком кричу и стреляю, стреляю,
• А разбудить никого не могу».

И вот здесь что-то схвачено от волшебной интонации Юрия Казакова.

• «Хоть им выстрелы ветер донес,
• Хоть бы услышал какой-нибудь пес».

Вот это, да, «казаковское»!

В этом году исполняется еще и сорок лет, как Юрий Казаков написал рассказ «Во сне ты горько плакал» (1977), посвященный самоубийству другого его друга — поэта и прозаика Дмитрия Голубкова. Они были соседями по Абрамцеву, где Казаков в конце жизни купил себе дом и где провел тяжелые, затворнические последние годы, скончавшись в 1982 году. Об этих годах лучше не говорить. А вот рассказ «Во сне ты горько плакал» нужно в обязательном порядке по строчкам, по буквам изучать начинающим писателям, чтобы понять, что значит в прозе интонация — не меньше, чем в поэзии.

«Был один из тех летних теплых дней…» «Душа моя бродит в потемках…» Вот это и есть Юрий Казаков — с его «музыкой», с его удивительной «нотной грамотой», которую нужно преподавать на всех факультетах «писательского мастерства».

Писатель Георгий Семенов, друживший с Казаковым, вспоминал, что незадолго до смерти Казаков задумал произведение, которое хотел назвать «Послушай, не идет ли дождь?» Произведения этого нет, но, согласитесь, одним названием сколько всего сказано! И это тоже чудо под названием Юрий Казаков!

Источник: ГодЛитературы.РФ

В Союзе писателей России состоялось вручение Национальной премии «Лучшие книги, издательства, проекты года-2022», которая существует более двух десятилетий. Среди лауреатов — Петр Спектор, известный спортивный журналист, первый заместитель главного редактора «МК», чья книга «Футбол на Красной площади» вышла в свет в ушедшем году.

В зале Союза писателей собралось несколько десятков мастеров слова, выражающих свой талант в самых разных жанрах. Всего в списке премии — 17 номинаций: от поэзии и мемуаров до арт-книги и музейного проекта. Кстати, в последней из упомянутых номинаций отмечен Алексей Патшин, который создал Музей книги «Слово о полку Игореве» в Кемерове и специально приехал оттуда на вручение Национальной премии. По словам первого заместителя главного редактора «Литературной газеты» (издание является одним из учредителей премии) Леонида Колпакова, компания на вручении собралась панорамная. Здесь и Михаил Голубков — завкафедрой истории новейшей русской литературы и современного литературного процесса филфака МГУ, который написал первый для новейшего времени учебник по истории русской литературной критики ХХ века; и Юрий Поляков, отмеченный за «Пионерскую ночь» — продолжение нашумевшего романа «Совдетство»; и Александр Звягинцев — автор серии исследований, книг, пьес и фильмов о Нюрнбергском процессе, где его мама работала переводчицей.

Вручение дипломов и памятных медалей проходило на фоне скульптуры Пушкина, застывшего в раздумьях над новой строчкой, а на каждой грамоте — цитата из его стихотворения «Поэту»: «Ты царь: живи один; Дорогою свободной / Иди, куда влечет тебя свободный ум…». Каждый из отмеченных Национальной премией авторов писал свой труд, не ожидая признания и наград, как завещал поэт. Но задача Национальной премии, как подчеркнул ее председатель, писатель Святослав Рыбас, — выделить книги, которые «говорят нам о времени». Главные критерии отбора — актуальность, качество и востребованность. Среди лучших вышедших в свет в прошлом году изданий оказалась и книга «Футбол на Красной площади» Петра Спектора.

— Это награда всей газете «Московский комсомолец», спасибо большое! — сказал Спектор, получая премию из рук Леонида Колпакова.

«Футбол на Красной площади» — не просто сборник очерков из истории отечественного футбола, хоккея, гимнастики, шахмат и других видов спорта. Это и характерные портреты легендарных Эдуарда Стрельцова и Валерия Харламова, Льва Яшина и Владислава Третьяка, Анатолия Карпова и Ольги Корбут, Рината Дасаева и Николая Старостина. Кстати, в название книги вынесена как раз история, связанная с основателем «Спартака» Николаем Старостиным, который в деталях рассказал Петру Спектору об историческим матче на Красной площади, состоявшемся 6 июля 1936 года. После той знаменитой встречи на зеленом ковре, который футболисты (как начинающие, так и известные) шили своими руками, футбол начал стремительно превращаться в поистине народную игру, а стадионы и базы — строиться повсеместно. Легко и живо, добиваясь эффекта присутствия, Спектор рассказывает десятки историй, пишет про великих людей, ставших частью «культурного кода». Среди них не только спортсмены высшего ранга, как Пеле или Марадона, но и Владимир Высоцкий или Иосиф Кобзон.

Из разнообразных зарисовок складывается и портрет самого автора, который рос рядом с легендарной тренировочной базой в Тарасовке и мальчишкой лазил в соседский сад за яблоками вместе с будущим олимпийским чемпионом Виктором Шалимовым. Собственно, на создание книги Петра Спектора подтолкнули личные мотивы. «Писал к юбилею мамы — к ее 90-летию», — признался он собравшейся литературной братии. Есть в книге рассказы и о ней, и о папе, который во время войны провел четыре года на передовой, начав с лейтенанта, а закончив полковником, и о героях журналистских репортажей, ставших друзьями, и о коллегах — главном редакторе «МК» Павле Гусеве и писателе и драматурге Андрее Яхонтове. «Очень приятно видеть в зале моих друзей — Юрия Полякова и Валерия Штейнбаха. Помню, как мы приехали с Валерием Львовичем на Олимпиаду в Барселону и у меня украли кошелек со всеми деньгами, и он тогда мне помог…»

Вспомнил Петр Маркович и еще несколько историй, например, о том, как соратник Героя Советского Союза Бориса Громова (ему тоже посвящены страницы в книге) Андрей Барковский и тренер Александр Якушев держали на руках его новорожденную дочь в роддоме. И эти короткие эмоциональные зарисовки, пожалуй, лучшая аннотация к книге, где великое и великие сплелись с авторским сугубо личным.